В третьем часу ночи слушать "Flёur" и "Олю и Монстра", рисовать его портрет огрызком простого карандаша и думать, почему так сильно болит голова и от чего колет сердце...
Доведу я себя. Не он доведет, а я сама. Мазохизм, который из морального перетекает, даже уже почти перетёк, в телесный.
Ни в чём не виню, ни на что не обижаюсь, ничего не могу сказать... Просто не остыло еще то чувство. Просто больно. Теперь душевная боль становится физической. Скоро начнёт ломить кости, тогда я свернусь калачиком на кровати и буду тихонько дрожать от этой боли, проклиная его и умирая от скулящей где-то внутри, рвущейся наружу, помятой, потрёпанной, раненой и испачканной, но такой живой и готовой терпеть что угодно любви. И надеяться, что скоро отпустит. Это потом. А пока что можно насладиться относительно спокойными моментами, темнотой, приятной музыкой и ощущением карандаша в руках.
Кажется, я вновь буду плакать. Сегодня ночью.
А ведь у нас с ним одинаковые руки... Глаза у него карие, любимый цвет мужских глаз... Они такие заботливые, добрые и почему-то всегда уставшие. Были.
Хочется приехать, позвонить среди ночи в дверь. Попробовать его губы на вкус. Прикоснуться к теплому мягкому от сна телу, посмотреть в непонимающие глаза.